Рика Уэйкмана знает каждый, даже таксист, подвозивший нас до музыкального комплекса, расположенного в двух шагах от «Уэмбли», оказался осведомлен об этом клавишнике, в последнее время сделавшемся завсегдатаем телешоу Coutdown.

Родом из Мидлсекса, Рик Уэйкман начинал играть в группе Atlantic Blues, когда ему было четырнадцать. За сорок лет в развлекательной индустрии он несколько раз входил в состав легендарных Yes, сделал впечатляющую сольную карьеру, сессионно работал с Дэвидом Боуи, Элтоном Джоном, Лу Ридом, Black Sabbath, а также неоднократно появлялся на TV.

Обезоруживающе дружелюбный и словоохотливый, Уэйкман точно знает, что от него хотят журналисты. Добрых полчаса он разъясняет нам подробности двух своих уходов из Yes (а вовсе не пяти, как утверждают некоторые источники). Он рассказывает, как в период выхода виниловой пластинки "Tormato" (1978) они сидели в одном из парижских баров с вокалистом Джоном Андерсоном (Jon Anderson) за «смертельным» яблочным коктейлем, всё больше и больше возбуждаясь, пока наконец их не осенило, что «издержки бизнеса» стали слишком тормозить творческий процесс в группе.

И оба поняли, что им пора уходить. «Мы были в слезах, — живо вспоминает Рик. — Джон был сто раз прав, когда сказал мне в тот вечер, что дело не в участниках группы — рано или поздно над нами закроют крышку гроба, но музыка Yes будет жить вечно».

Продюсеры, рекорд-лейблы, юристы — все они вызывают гнев в душе Уэикмана: «Я до сих пор не подписал кипу бумаг, присланную мне, когда я вернулся в Yes прошлым летом, — ухмыляется он, — и не буду подписывать. Ведь, в конечном счете, всё решает простое рукопожатие».

Последний раз «Classic Rock» продолжительно беседовал с Риком Уэйкманом в 1999 году, когда вышел его альбом 'Return To The Centre Of The Earth'. По признанию самого музыканта, это была первая работа за добрый десяток лет, принесшая ему полное удовлетворение. Среди принявших в ней участие были Оззи, Бонни Тайлер, Лондонский симфонический оркестр и актер Патрик Стюарт (Patrick Stewart). Однако грандиозные гастрольные планы рассеялись, и Уэйкман снова вернулся к участию в дневных телешоу — 'Masterchef, 'Pebble Mill At One' и 'Home Truths'.

Пообещав нам в прошлый раз, что шансы на его воссоединение с Yes мизерны, Уэйкман ныне вновь с группой и планирует выступать и записываться с ней этим летом. Выше ростом и дороднее, чем может показаться со сцены, он подмигивает нам, когда мы садимся для беседы: «Дайте-ка я выключу эту штуку, — говорит он, временно приглушая неугомонный мобильник, — а то может позвонить одна из моих бывших жен».

Интервью Рика Уэйкмана (Rick Wakeman)

Ты называешь новый альбом 'Out There' своим первым прогрессив-альбомом со времен 'No Earthly Connection' 1976 года. Но разве 'Return...' звучал недостаточно «прогрессивно»?

Терпеть не могу ярлыки, но я бы скорее отнес его к классике или симфоник-року, так как в нем были все эти элементы. «Прог-рок» к тому времени стал непристойным словом, что-то вроде порнографии рок-н-ролла. Вы заходили в музыкальный магазин и осторожно шептали продавцу (наклоняется к диктофону): «Э-э... у вас есть... прог-рок?» И он из-под прилавка доставал вам диск в неприглядном коричневом конверте.

Сейчас, когда прог-рок переживает небольшое возрождение, самое время вернуться к своим корням. А как ты относишься, например, к Radiohead?

Это отличная команда. Но они постоянно отрицают, что играют прог-рок. Ребята, вы меня извините, но вы прог-команда! И Muse тоже. Но — группы, сделавшие всё, чтобы уничтожить прог-рок, теперь идут на попятную и признают, что он на них повлиял.

На фестивале Canterbury Fayre прошлым летом Captain Sensible сказал сцены, что если бы не The Electric Prunes, The Damned вообще бы не было...

The Klash недавно признались, что Yes оказали на них огромное влияние - вот это был шок. Одна из причин возвращения прог-рока в том, иные музыканты ищут русло, достойное своего таланта. Классные исполнители не будут связываться с «техно».

Ты связывал большие надежды с альбомом 'Return To Trie Centre Of The Earth'. Что же произошло?

Здесь дело в Америке по большому счету. Мы сыграли концерт в Канаде, на который пришло восемь тысяч поклонников, и всё прошло очень успешно. Но раскрутка со стороны EMI скорее походила на махание обложкой из окна своего офиса в надежде, что мимо проедут какие-нибудь фаны. А ведь любая страна в своих заказах ориентируется на продажи в Америке. Нам нужно было продать здесь сто тысяч дисков, и это было вполне достижимо. Оззи и другие «гости» на альбоме говорили, что не прочь отправиться с нами в тур. Но Америка была единственным рынком, где мы провалились — было продано всего двадцать пять тысяч копий, а дальше пошло по цепочке.

Ты недавно сказал, что тебе надоело слышать, как 25-летний молодняк рассуждает о том, как делать прог-альбомы. Не мог бы пояснить?

У меня есть друг — литератор Джеймс Херберт. Как-то за ужином я сказал ему, что опять собираюсь записывать «музыку для отдыха» для издания в Германии, а также признался, что хотя и нахожу в этом профессиональное удовлетворение, но предпочел бы делать нечто другое.

Он тоже, как и многие, хотел, чтобы ты вернулся к прог-року?

Да. И я не мог донести до него, насколько сейчас изменилась ситуация по сравнению с семидесятыми. Тогда пресса была настроена дружелюбно, влияя на вкус публики. Сейчас такого нет. Но тот разговор с Джеймсом привел к 'Out There', и я знал, что если хочу вернуть истинный дух прог-рока, то должен сам создавать альбом и финансировать его.

Кстати, об «истинности духа» — недремлющая прок-рок-полиция в форменных анораках, как известно, судит об альбомах по самой длинной песне...

(Присвистывая.) Хорошо сказано. Да, действительно. Ну что ж, они порадуются, обнаружив тринадцатиминутный трек и парочку шестиминутных. Элтон Джон как-то сказал мне в семидесятые, что хотел бы знать, как делается концептуальный альбом. Я же попытался написать простенькую поп-вещицу, а когда замерил ее, оказалось, что в ней четырнадцать минут! В итоге мы сошлись на том, что каждый должен заниматься своим делом.

Конечно же, какой прог-альбом без концепции? В таком случае, о чем 'Out There'?

О поиске источника музыки и о том, что он может прийти из других миров. Как-то меня спросили, где я беру первые ноты для своих произведений. Всегда не любил такой вопрос, потому что на него нет ответа. Я просто ткнул пальцем в небо и сказал: „Где-то там" («Somewhere out there»). И это навело меня на мысль. У меня тесные контакты с NASA, и я горжусь тем, что мою музыку по крайней мере дважды отправляли на кораблях Space Shuttle. Возможно, кто-то со своей стороны пытается посылать музыку на Землю, возможно, есть разные галактики со своей музыкой. Вот об этом альбом, если вкратце.

Твои соло-альбомы 'Journey To The Centre Of The Earth' и The Six Wives Of Henry Vlll' в семидесятые были чуть ли не в каждом доме. Последний разошелся невероятным тиражом — десять миллионов копий. Тебя это не шокировало?

Меня больше шокировало, что я не получил с них денег. По последним данным, 'Six Wives...', 'Journey...' и 'Myths & Legends Of King Arthur & The Knights Of The Round Table' были распроданы по двенадцать миллионов копий каждый. Вот что значит, когда «тебя продюсируют». Ты учишься на ошибках, но слишком поздно. А&М Records планировала продать двенадцать тысяч копий 'Six Wives...', чтобы вернуть свои деньги. Отлично помню, как я в первый раз привез им законченный альбом. Он был на двух бобинах, и когда я менял их, то почувствовал, что дела мои плохи, ибо мне сказали: «С вокалом будет звучать просто отлично». Я ответил, что вокала не будет, это же инструментальный альбом. Уходя из комнаты, я слышал, как они говорят: «Мы вложили четыре тысячи фунтов в альбом без гребаного вокала — под эту музыку нельзя даже притоптывать». У меня полились слезы.

Что же было дальше?

О, это шикарная история. Альбом удостоился лишь одной рецензии, и то от какого-то провинциального журнала по рыболовству. A «Melody Maker» написал, что эта музыка не предназначена для того, чтобы звучать в лифтах. Я был подавлен. Но, в конце концов, помогли два обстоятельства: режиссер телешоу 'The Old Grey Whistle Test' оказался в офисе А&М, когда там кто-то проигрывал наш альбом, и пригласил нас на съемку — а в тот момент шоу собирало полумиллионную аудиторию. Однако по ВВС1 в это же время должен был идти скандальный фильм Энди Вархола (Andy Warhol), хоть убейте — не помню названия, который обвиняли за порнографию и нецензурщину, что естественно, придало ему популярности. Так вот, в назначенный час вся страна бросилась из пабов по домам, чтобы посмотреть этот фильм, и я вместе со всеми — черте ним, с нашим шоу. Но когда я включил ВВС1, оказалось, что парламент в последний момент запретил показ, и вместо него пустили какую-то передачу про садоводство. Так что девять миллионов зрителей в Великобритании переключили свои телевизоры на ВВС2, где мы как раз играли 'Catherine Parr'. На следующей неделе эта вещь была на тринадцатом месте в чартах.

Помимо внушительного тура из сорока трех концертов в поддержку 'Out There', а также уже объявленных концертов Yes этим летом, ты намекал в интервью, что группа пла­нирует выступить хедлайнером гастролирую­щего прог-рокового фестиваля, аналогично­го Ozzfest...

Мы говорили об этом с Джоном в ходе на­шего прошлого тура. Нам нравится эта идея, и мы бы очень хотели ее осуществить.

Эта наводит на мысль, что кто-то в Yes по-прежнему следит за состоянием дел в совре­менном прог-роке.

Ну, мы с Джоном, в некоторой степени.

А ведь Джон, кажется, сейчас больше ин­тересуется этнической музыкой, нежели прог-роком?

Ну, будет вам и этническая музыка (на фе­стивале). Yes должны развиваться далее,а не повторять те же идеи. Поэтому мы не пошли на поводу у тех, кто сразу ожидал от нас но­вого альбома. Сначала мы должны были как минимум год повыступать вместе.

Ты не волнуешься от того, что делаешь первый студийный альбом с Yes после 'Keys То Ascension II'(1997)?

А почему я должен волноваться?

Ну, это как снова угодить в психушку. Еще до твоего возвращения в группу я провел три дня на гастролях с Yes по Америке летом 2001 года, и единственным более или менее вменяемым среди них был...

(Усмехается.) Алан Уайт? Да, это некая миротворческая сила. Нас пятеро в группе, и Алан как бы служит перегородкой, а мы по двое с каждой стороны. Это помогает избе­жать больших ссор. Но надо понимать, что нас много и у всех сложный характер. Например. Стив путешествует отдельно и не любит встре­чаться с публикой после концертов. Не пото­му что ему всё равно или он недолюбливает своих коллег по группе, а просто он таков. На людях он чувствует себя неуютно и нерв­ничает. Стив стеснителен, и ему нужно время, чтобы побыть одному.

Самый эксцентричный из всех, кажется, Джон. Как-то в баре он запустил в меня арахисом за то, что я в это время брал интервью у Криса Сквайера!

(Хохочет.) О, это великолепно!

Более того, когда я задал Джону пару во­просов об истории группы, он пожал плечами: «Ну это же есть в книжке, отослав меня к официальной биографии Yes Криса Вельха (Chris Welch). He ожидал, что он окажется столь несговорчивым...

(Всё еще сдерживая смех) Ну, скажу в его защиту, что, как и все остальные. Джон тер­петь не может интервью и если видит, что оно неизбежно, то будет говорить по минимуму. Поэтому я стараюсь давать их как можно боль­ше за него. Еще мы не любим фотосессии — избегаем их всеми правдами и неправдами. Мы знаем, что мы не Boyzone — девочки не будут вешать наши фото на стену и делать с со­бой всякие штуки при помощи электроприбо­ров. Так зачем всё это?

Когда мы обсуждали роли каждого уча­стника группы в интервью, Крис Сквайер сравнил себя с Дартом Вэйдером, а Джона Андер­сона с Оби-Ван Кеноби. Джон же считает, что Стив Хоув — это Йода, а Алан Уайт — Вуки. Как тебе такие сравнения и кто в таком слу­чае твоей персонаж из «Звездных войн»?

Крис точно Дарт Вэйдер, а что касается Джона, то он скорее Джордж Лукас (George Lucas, режиссер). Он не играет на множест­ве инструментов, а ценен тем. что смотрит в камеру и дает советы. Из Стива получился бы неплохой Йода. В Алане есть что-то от Byки, но я бы его скорее сравнил с R2D2. Сам я. определенно, СЗРО — желаю всем блага, бегаю, суечусь, чтобы все были довольны, га­шу потенциальные очаги возгорания. И по­скольку я разбираюсь в комедии, то лучше все­го гасить напряжение шутками. Сейчас мы группа, которая много смеется. А это полез­но для здоровья.

ClassicRock#23

Виниловые пластинки "На главную"